Проявление языковой вражды в номинации этнической принадлежности как объект изучения юрислингвистики

Общую методологическую основу исследования составляют: анализ, наблюдение, описание, сравнение, обобщение, опрос.

Итак, юрислингвистика — формирующая научная дисциплина, изучающая взаимоотношения языка и права. Она рассматривает проблемы языкового взаимодействия людей сквозь призму закона, отталкиваясь от всех юридических проявлений в жизни общества. Результатами исследований юрислингвистики пользуется лингвистическая экспертиза, анализирующая конфликты, в том числе и связанные с разжиганием межнациональной и религиозной розни [1].

«Языком вражды» может быть любая форма выражения, расценивающаяся как оскорбительная для расовых, этнических, религиозных групп и других меньшинств. Одним из важнейших языковых средств его формирования является лексика. К признакам «языка вражды» относятся лексические единицы, отражающие релевантность для говорящих оппозиции «свой — чужой» — этнонимы [2].

В лингвистике различают следующие виды этнонимов:

• нейтральные, характерные для литературного языка, употребляющиеся в официально-деловом общении, не носящие оценочного характера (например: англичанин, русский, француз);
• экспрессивные, зачастую носящие эмоционально-оценочный характер и сформированные на основе стереотипных представлений о разных народах. Их называют этнофолизмы (например: лягушатник, жид, черный). Этнофолизмы выражают интолерантность [3] по отношению к носителям иной системы религиозных, национальных, культурных или же более специфических ценностей. Именно эта группа этнонимов является конфликтогенной в современной коммуникации и нередко становится предметом изучения юридической лингвистики, а затем уже и предметом рассмотрения лингвистической экспертизой.

В нашем исследовании мы рассматриваем наименования представителей разных этносов с негативной коннотацией, распространенные в жаргонах, просторечии, разговорной речи, а также активно проникающие и в публичный дискурс (литературный язык): жид, черный, белый, узкоглазый, бульбаш и пр. Хочется отметить, что данное явление не является признаком только современного русского языка: подобное обозначение разного рода идентичности исследователи отмечают и в истории русского языка, и в истории других языков [4].

По степени жесткости коннотации могут быть различными: от иронично-пренебрежительных до уничижительных, презрительных, бранных. Так, существует этнофолизм «хохол» («хохлушка») — уничижительное, иногда шутливое прозвище украинцев. «Словарь современного русского литературного языка», изданный в 1965 г., утверждает, что хохол — «название украинца, первоначально уничижительное, затем шутливое, фамильярное». Важно, что не все украинцы считают наименование оскорбительным. Некоторые группы украинских переселенцев в XIX в. нередко использовали слово «хохол» в качестве этнонима-самоназвания, указывающего на отличие от великороссов.

Если со словом «хохол» все неопределенно, то, например, со словом «чурка» ситуация яснее. Обидное прозвище «чурка» (полная версия — чуркестанец) придумали для обозначения всех нерусских. Интересно, что в былине «чуркой неотесанной» Илья Муромец нарекает Идолище Поганое — мифологического врага богатырей, вражескую темную силу, «татарщину». В СССР «чуркестаном» называли все среднеазиатские республики, соответственно, чурка — человек, плохо владеющий русским языком. Это и привело к закреплению неприятного прозвища.

Таким образом, многое зависит также от контекста., поэтому не все этнофолизмы заставляют представителей разных народностей чувствовать себя униженными или оскорбленными. Слово «чурка» носит чаще враждебный характер, когда «хохол» — иногда шуточный, иногда нейтральный и лишь порой такой же враждебный, хотя оба слова являются так или иначе лексической единицей «языка вражды». Но слово «чурка» более обобщенное и здесь сильнее проявляется проблема разъединения народов, разделения на «свой» — «чужой», т. к. «чурками» называют любого нерусского человека.

В Конституции РФ в ст. 29 говорится о свободе слова [5]. Однако она не означает абсолютную вседозволенность. Так, использование этнофолизмов контролируется законом, а именно ст. 282 УК РФ [6] и 20.3.1 КоАП РФ [7]. Мы нашли комментарии незнакомцев из социальных сетей, которые даже не подозревают, что своими действиями нарушают закон РФ. На сегодняшний день Интернет является общедоступным информационным пространством, которое дает возможность любому его пользователю принимать непосредственное участие в обсуждении злободневных тем и вопросов, а также делиться воззрениями и мыслями. Однако встречаются случаи, когда правила речевого этикета нарушаются и наносятся умышленные оскорбления.

Комментарий с этнофолизмом «Что этот макаронник себе позволяет?» был опубликован как ответ на заявление бывшего главного тренера футбольного клуба «Зенит» Роберто Манчини о решении не включать нескольких российских футболистов в состав команды. Этнофолизм в комментарии «Фрицов за один Ленинград надо было с лица земли стереть» выступает в качестве эффективного средства разжигания межнациональной розни. Конкретная экспрессивная номинация немцев «фрицы» направлена в данной ситуации не только на оскорбление объекта, но также призвана настроить окружающих против данного этноса, выражая гнев, отвращение и оскорбляя национальное достоинство всей этнической группы. Иные примеры комментариев, найденных в социальных сетях, содержащих в себе этнофолизмы уничижительного содержания: «Катитесь в ад, проклятые янки!; «Сергей, нет, просто салоеды не люди!»; «Да кто ему слово давал этому нигеру!?..»; «Грачи в смысле кавказцы? Если птицы то давно уж прилетели»; «на рынке в ларьках одни хачики».

Таким образом, за последние годы Интернет стал особой сферой проявления речевой агрессии из‑за свободного выражения людьми своих мыслей, анонимности пользователей, а также нарушения речевых и морально-нравственных норм [8]. Анонимность, безусловно, снимает ответственность за употребление высказываний, которые носят агрессивный характер, и позволяет пользователю избежать заслуженного наказания и осуждения.

Мы можем привести пример привлечения к административной ответственности за использование слово «чурка» в социальных сетях. Городской суд Нижнекамска признал местного жителя виновным в унижении человеческого достоинства за опубликованный во «ВКонтакте» комментарий: «Все что они могут это создать шум и показуху, т. к. рабочими местами снабдят малый процент населения НК и завезут чурок турок и остальную шваль, еще и налогами практически не обложены» . Мужчина в судебном заседании вину признал и удалил комментарий. По его словам, он не знал, что размещенные им материалы являются экстремистскими. Он понес административное наказание [9].

Этот прецедент показывает, что обыденное сознание, низкая речевая культура правонарушителя, незнание правовой нормы в отношении использования этнофолизма, не освободили его от действия закона.

В качестве исследовательской части работы мы провели опрос среди студентов РГУП. В нем приняло участие 50 человек в возрасте от 16 до 20 лет. Эта группа выбрана нами не случайно. Во-первых, это категория с наибольшей вероятностью может использовать в своей речи этнофолизмы. И нам интересно выявить их эмоциональное отношение к словам-конфликтогенам. Во-вторых, категория студентов еще не получила юридическое образование и не обладает знаниями в области правопримения, а значит ответы являются усредненными и отражают типичное мнение непрофессионального сообщества. Результаты опроса:

Итак, в современном обществе усугубляется проблема, связанная с тем, что люди все чаще используют этнофолизмы в своей речи, что нередко приводит к конфликтам. А непредсказуемые последствия языковой вражды требуют пристального внимания со стороны государства. Из нашей работы можно сделать вывод, что этнофолизмы являются одним из первичных источников этнических конфликтов. Поэтому их использование необходимо контролировать законом.