Проблемы исключения участника из общества с ограниченной ответственностью

Предлагаем рассмотреть следующие проблемы, которые возникают при исключении участника из общества.

1. Проблема установления критериев оценки грубого нарушения лицом своих обязанностей и значительного затруднения деятельности общества.

2. Проблема лишения участников, доли которых в совокупности составляют менее 10%, права на подачу иска об исключении другого участника.

3. Проблема выплаты стоимости доли при исключении участника.

В ст. 10 Федерального закона от 08.02.1998 № 14‑ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее — ФЗ об ООО) указано, что «участники общества вправе требовать в судебном порядке исключения из общества участника, который грубо нарушает свои обязанности либо своими действиями (бездействием) делает невозможной деятельность общества или существенно ее затрудняет» [4].

Возникает вопрос относительно того, какие нарушения необходимо считать грубыми или затрудняющими положение общества. Согласно п. 35 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» [5] (далее — ПП ВС РФ № 25) именно суд дает оценку действиям участника хозяйственного общества [6].

Так, представляется интересным постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 10 августа 2021 г. по делу № А75-17794/2020. Участник ООО обратился в Арбитражный суд Ханты-Мансийского округа — Югры с исковым заявлением к мажоритарному участнику об исключении из состава участников ООО.

Суды первой и апелляционной инстанции отказали в удовлетворении исковых требований.

Суд кассационной инстанции удовлетворил кассационную жалобу и направил дело на новое рассмотрение, указав, что «При рассмотрении дел об исключении участника из хозяйственного товарищества или общества суд дает оценку степени нарушения участником своих обязанностей, а также устанавливает факт совершения участником конкретных действий или уклонения от их совершения и наступления (возможности наступления) негативных для общества последствий.

Также суды не исследовали причины не проведения собраний в течение такого продолжительного времени и их уважительность, не включили в предмет исследования вопрос о том, в каком состоянии находится общество, повлияло ли отсутствие собраний на его нормальное функционирование, и соответственно, привело ли к существенному ущербу для общества». То есть суд самостоятельно дал оценку тому, являются ли указанные истцом нарушения грубыми.

При этом законодательно не установлены критерии оценки или конкретный перечень действий, которые можно признавать грубыми. В вышеуказанном ПП ВС РФ № 25 приводится лишь примерный перечь грубых действий, который является открытым (например, причинение значительного ущерба имуществу общества, недобросовестность при совершении сделки и осуществление конкурирующей деятельности), что не создает ограничений для суда и порождает субъективизм при принятии решений, что приводит к правовой неопределенности и противоречиям в судебной практике.

Например, за одно и то же правонарушение, а именно совершение участником общества действий, заведомо противоречащих интересам юр. лица при выполнении функций единоличного исполнительного органа, одни суды удовлетворяют исковые требования об исключении участника [7], а другие суды отказывают в их удовлетворении [8].

Исходя из смысла вышеприведенных норм и разъяснений, критерии оценки, определяющие, должен ли остаться участником общества ответчик, не предусмотрены. В каждом конкретном случае установление данных обстоятельств является исключительным правом и обязанностью суда.

Таким образом, предлагается законодательно закрепить в ст. 10 ФЗ об ООО критерии определения грубого нарушения участником своих обязанностей с одновременным изданием Пленума или Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации, где будет максимально разъяснен механизм применения данных критериев с конкретными примерами из судебной практики. Что касается затруднительного положения общества, то необходимо закрепить признаки такого положения на законодательном уровне.

Следующая проблема касается невозможности реализации права участников, совокупная доля которых менее 10%, на исключение участника из общества.

Вновь обратимся к ст. 10 ФЗ об ООО, в которой указано, что право требования об исключении участника имеют лишь участники общества, доли которых в совокупности составляют не менее чем десять процентов уставного капитала общества. Данная статья создает ущемление прав миноритарных участников, что ведет к невозможности исключения участника из ООО.

Однако в п. 10 ст. 19 Федерального закона от 30.11.1994 № 52‑ФЗ «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» нет императивного указания на размер доли, необходимой для права требования об исключении участника из общества. В статье речь идет о том, что участник общества, которое зарегистрировано в Республике Крым независимо от размера доли вправе требовать исключения другого участника, не приведшего свои уставные документы в соответствие с законами РФ [9].

То есть опять можно увидеть правовую неопределенность и дифференциацию по территориальному признаку.

К сожалению, доктринального обоснования, почему установлен минимальный размер доли для обращения 10%, нами найдено не было. Но предполагается, это связано с тем, что при отсутствии такого порога количество обращений в судебные инстанции со стороны миноритарных участников, имеющих незначительный размер доли, неуклонно возрастет, что может привести к увеличению загруженности судов по малозначительным делам.

Предлагается закрепить на законодательном уровне список грубых нарушений, по которым участник общества вне зависимости от размера его доли, сможет обратиться в суд.

Необходимо также отметить, что существуют проблемы как в процессе самой процедуры исключения участника из ООО, так и в последствиях этого исключения.

Так, отчуждение доли вследствие вступления в законную силу решения суда об исключении участника из ООО согласно п. 4 ст. 23 ФЗ «Об ООО» является специальным обстоятельством и несет определённые правовые последствия, как для бывшего участника ООО, так и для самого общества. Общество само обязано оплатить стоимость доли исключенного участника по решению суда, так как доля такого участника переходит к обществу.

Именно определение действительной стоимости доли и порождает проблемы при применении закона. Например, относительно формы выплаты, которая согласно абз. 3 п. 2 ст. 23 ФЗ об ООО может быть не только денежной, но и натуральной, то есть в виде имущества равной стоимости. При этом натуральная форма может иметь место лишь при согласии самого участника. Если бывший участник готов на компенсацию в натуральном выражении, необходимо удостовериться в соответствии цены передаваемого имущества действительной стоимости его доли.

Возникает проблема относительно стоимости имущества, которая в соответствии с законом должна рассчитываться по данным бухгалтерского баланса, но судебная практика позволяет учесть и рыночную стоимость [10] (п. 1 Обзора судебной практики рассмотрения дел по спорам о выплате действительной стоимости доли при выходе участника из общества с ограниченной ответственностью от 22 октября 2010 г.) [11]. Это приводит к правовой неопределённости расчета стоимости выплачиваемой доли в натуральном эквиваленте. Но не только это свидетельствует о том, что избранная законодателем модель определения формы выплаты исключенному участнику действительной стоимости доли крайне несовершенна, так как допускается возможность злоупотребления в связи с различиями между стоимостью согласно бухгалтерскому балансу и рыночной стоимостью. Это создает риск того, что исключенный участник не получит действительную стоимость принадлежавшей ему доли, что объективно нарушает его права.

Предполагается, что закрепление процедуры расчета доли как в денежном, так и в натуральном эквиваленте поможет решить вышеуказанную проблему.

Таким образом, несмотря на соответствующее законодательное регулирование, направленное на максимально бесконфликтное исключение участника из ООО и последствия данного исключения через суд, возникают проблемы в правоприменительной деятельности, что порождает правовую неопределенность. Это связано с наличием пробелов в правовом регулировании, которые дают свободу правоприменителям трактовать законодательство в свою пользу, что порождает противоречивую судебную практику и неравенство субъектов корпоративного права. Предложения по решению указанных в работе проблем указаны выше.