Речевая агрессия и ее правовые последствия

Учитывая то, что речевая агрессия как правовая проблема стала рассматриваться относительно недавно, ученые, занимающиеся её изучением, еще не пришли к единому мнению по поводу точного определения этого понятия. Опираясь на дефиниции Громовой Н. С. и Щербиной Ю. В., ^[3] можно вывести наше рабочее определение: речевая агрессия — целенаправленное, мотивированное, речевое поведение, целью которого является стремление оскорбить или причинить преднамеренный вред человеку, группе людей, организации, обществу в целом; выраженная оппозиционность по отношению к собеседнику.

Исходя из этого, мы можем выявить черты речевой агрессии: коммуникация является основной формой выражения; коммуникативный акт носит явно отрицательный характер; основной формой воздействия является психологическое давление; процесс коммуникации характеризуется сознательностью, намеренностью; сохраняется обязательное соблюдение структуры при реализации речевой агрессии: субъект — объект — содержание; осуществляется явное и настойчивое воздействие на точку зрения оппонента с целью навязывания собственной.

В последние годы уровень речевой агрессии повышается, что одновременно является и причиной, и следствием роста конфликтогенности окружающего мира. В связи с этим возникает вопрос: что провоцирует эскалацию речевой агрессии в социальной коммуникации? Выделяется несколько групп причин, способствующих этому процессу: общественно-политические (социальное расслоение, рост безработицы, бюрократизм и др.); субкультурно-специфические (этап социализации молодых людей, атрибут взросления); личностно-психологические (субъективные процессы в жизни конкретного человека). ^[4]

Речевая агрессия может выражать самые разные побуждения и намерения, возникать в различных обстоятельствах, приобретать разнообразные формы словесного воплощения. В связи с этим можно говорить о существовании различных классификаций речевой агрессии: по целевой установке (констатирующая — субъект агрессии своей основной целью видит выражение собственного отношения к объекту; провоцирующая — субъект агрессии своей основной целью видит провокацию объекта на совершение каких‑либо действий или изменение его состояния; манипулирующая — субъект агрессии своей основной целью видит изменение существующих у объекта убеждений, взглядов, позиций); по формальному основанию (эксплицитная — включение в речь просторечных, грубых, социально лимитированных, инвективных языковых средств, а также грубой иронии, намеков, двусмысленностей; имплицитная — использование в речи определенного набора манипулятивных тактик, воздействующих на эмоционально-психологический фон сообщения, воспринимаемого адресатом, и апеллирование к ментальным схемам косвенных сообщений, например, создание эмоциогенных текстов, которые «заражают» адресата, когда автор использует «провокативные психологические механизмы символизации, демонстрирования и ретрансляции» ^[5] в процессе интерперсонального взаимодействия); по содержательному основанию (девиантная — нарушение коммуникативных и этических норм в процессе общения, когда не нарушаются границы правовой дозволенности или такое нарушение допускается с обоюдного согласия участников коммуникативного акта; делинквентная — нарушения прав индивида) ^[6].

Особенностью речевой агрессии как лингвистического явления является наличие и возможность применения правовых последствий. Отражая нацеленность говорящего субъекта на нанесение ущерба другому лицу, в юридической плоскости речевая агрессия предстает как злоупотребление свободой слова, ведущее к нарушению неимущественных прав другого лица. Однако в сферу правового регулирования попадают не все конфронтационные тексты, поскольку задачей общества является лишь ограничение враждебности до уровня, необходимого для сохранения социальной стабильности. С точки зрения права конфликтные тексты, содержащие языковую агрессию, могут иметь признаки следующих правонарушений: оскорбление, угроза, унижение чести и достоинства, речевой экстремизм.

Показательным в этом плане было дело групп «Коррозия металла» и «Коловрат», возбуждение которого спровоцировали песни, «текстовое содержание которых направлено на возбуждение ненависти и вражды по признаку расовой, национальной и языковой принадлежности» ^[7]: «Руки ломали, резали ножом, Суки пытали скина за пацанов. Сгинул, не гулял да не любил, Я скинхэд, кавказцами убит» («Коловрат», из песни «Хоронят скина»); «Лучше мертвый, чем живой Черный нигер, голубой, Ты пришел из Занзибара Или черт с Мадагаскара. Три скинхеда из подвала, Вынем ножик из кармана Будем резать, будем бить, Но в Москве тебе не жить!» («Коррозия металла», из песни «Нигер»).

После дополнительного лингвистического исследования текстов «Коловрат» и «Коррозия металла» экспертиза установила, что эти песни «содержат призывы к насилию и нетерпимости к представителям неевропеоидной расы, призывы к свержению существующей государственной власти, оправдывают убийства высших должностных лиц Российской Федерации» ^[8].

Для совершенствования правовой системы государства принимаются меры по регулированию общественных отношений с проявлениями речевой агрессии посредством применения законов, ранее принятых в РФ. Например, согласно ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» ^[9], запрещается распространение, производство и хранение в целях распространения экстремистских материалов на территории РФ.

Нами была осуществлена попытка проанализировать мнения о речевой агрессии и ее правовых последствиях, в связи с чем мы провели опрос, в котором приняли участие студенты 1 курса бакалавриата и 1 курса магистратуры РГУП (Москва) — всего 35 человек. В качестве материала опроса мы предложили информантам фрагменты текстов баттла «Бывший против бывшего» Алины Чусь и Александра Фазлеева, выбрав те, которые, на наш взгляд, содержали речевую агрессию: «Спасибо за ценный опыт, Я искренне благодарю, Но главный твой недостаток — это короткий IQ», «Огромная надпись, но ты же тупой: Огромная надпись, но без запятой» (Алина Чусь VS Александр Фазлеев); «Твое тело — фестиваль силикона, Ты как будто экспонат киберкона, И не секс, а просто фантастика: Путешествие в царстве пластика» (Александр Фазлеев VS Алина Чусь) и др. ^[10]

Информантам предлагались два задания.

1. Прочтите, пожалуйста, отрывки текста баттла «Бывшая против Бывшего». Если вы полагаете, что в них есть проявление речевой агрессии, отметьте это в графе «Да», если считаете, что речевая агрессия отсутствует, отметьте это в графе «Нет».

2. Выскажите, пожалуйста, своё мнение, могут ли участники баттла подать друг на друга в суд за проявление речевой агрессии, разжигающей ненависть по половому признаку или иным признакам. Стоит это делать или нет?

Каждому информанту был выдан бланк с фрагментами текста (всего их было 6), таблицей для работы и полем для записи собственного мнения.

При анализе результатов работы с первым заданием нами были выведены следующие статистические показатели: 51 % опрашиваемых бакалавров считает, что речевая агрессия присутствует в представленных высказываниях; 49 % ее не обнаружили. Среди магистрантов количество нашедших речевую агрессию меньше на 10 %, чем у бакалавров. Можно предположить, что магистранты чаще сталкивались с правовыми последствиями речевой агрессии и исходили из своего жизненного опыта, поэтому они иначе квалифицируют ее в подобных текстах.

Результаты опроса в рамках первого задания представлены в таблице (см. таблицу).

Результаты анализа ответов, связанных со вторым заданием опроса, позволяют классифицировать мнения информантов следующим образом.

Могут подать в суд (5 %).

Не могут подать в суд (49 %).

Могут подать в суд, но… (46 %): а) баттл — шоу предполагает агрессию (50 % от общего количества ответов, входящих в п. 3); б) оскорбление взаимны (25 % от общего количества ответов, входящих в п. 3); в) был заключен договор (19 % от общего количества ответов, входящих в п. 3); г) решение судьи будет носить субъективный характер (6 % от общего количества ответов, входящих в п. 3).

Заслуживают особого внимания, на наш взгляд, ответы, которые мы отнесли к третьему пункту. Они, по сути, близки к оправданию речевой агрессии, поскольку такому коммуникативному поведению в этом случае делается уступка: баттл — это игровая ситуация, поэтому оскорбления «ненастоящие»; рассматриваемый вид речевой агрессии узаконен, поскольку баттл является жанром, предполагающим речевую агрессию; если допустить, что кто‑либо из участников баттла подаст в суд, то иск должен быть взаимным и разбирательство дела зайдёт в тупик; всё будет зависеть от отношения к делу конкретного человека, наделённого властью. Иначе говоря, ответы информантов свидетельствуют о том, что в российском законодательстве существует проблема, выраженная в его диффузности в отношении решения споров, связанных с речевой агрессией.

Результаты опроса в рамках второго задания представлены на диаграмме (см. рисунок).

Таким образом, можно предположить, что далеко не все случаи столкновения с речевой агрессией оцениваются в правовом аспекте и регламентируются судом. Низкая правовая культура граждан свидетельствует об их слабой осведомленности о возможности защитить свои нарушенные в ходе речевой агрессии права. Именно поэтому в настоящее время мы не имеем достаточного количества примеров разрешения в суде дел по поводу применения языковой агрессии и эта проблема остаётся актуальной в рамках языка и права.