Право на благоприятную окружающую среду в решениях Европейского суда по правам человека

Кроме того, в Российской Федерации каждому гарантируется право обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства защиты (ч. 3 ст. 46 Конституции). Основным межгосударственным судебным органом, в который граждане и лица без гражданства обращаются для защиты своих прав и свобод, является Европейский суд по правам человека (далее по тексту − ЕСПЧ). В научной литературе отмечается, что данный орган на современном этапе достиг наибольшего прогресса «по контролю над обеспечением экологических прав человека на международном уровне» [3]. ЕСПЧ действует на основании Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ)[4], которая была ратифицирована РФ в 1998 г. [5]

Следует отметить, что в отличие от Конституции РФ в Конвенции право на благоприятную окружающую среду напрямую не нашло своего отражения. Однако ЕКПЧ является, по мнению судей ЕСПЧ и исследователей, «живым инструментом, который... должен толковаться в свете сегодняшних условий» [6]. Такому расширительному толкованию подверглась ст. 8 Конвенции, гарантирующая право на уважение частной и семейной жизни, жилища и корреспонденции. Это произошло, как считает Председатель ЕСПЧ (до 2007 г.) Л. Вильдхабер, потому, что оба эти понятия (право на уважение частной и семейной жизни) сильно эволюционировали как в моральном, так и в научно-технологическом смысле со времени 1950-х гг., что и позволило включить в их содержание право на благоприятную окружающую среду [7].

Впервые Суд признал, по сути, право на благоприятную окружающую среду в рамках ст. 8 ЕКПЧ в деле «Пауэлл и Райнер против Соединенного Королевства» в 1990 г.[8] Заявители проживали недалеко от аэропорта «Хитроу» в Лондоне. Из-за частых полетов (уже тогда данный аэропорт был одним из самых оживленных в мире) возникал довольно серьезный шум, который, по мнению заявителей, нарушал их право на частную и семейную жизнь (ст. 8 Конвенции). При этом в соответствии с законом о гражданской авиации Великобритании за доставленные неудобства и ущемления в правах ответственности никто не несет, если полеты совершаются на нужной высоте и в соответствии с инструкциями. Таким образом, заявители были лишены возможности защищать свои права на внутригосударственном уровне. Суд не признал нарушения ст. 8, однако указал, что она могла быть применена, так как «на качество жизни заявителей и на степень пользования удобствами их жилища отрицательно влиял шум от самолетов авиакомпаний, использующих аэропорт «Хитроу». Дело Пауэлла и Райнера стало отправной точкой для защиты ЕСПЧ права на благоприятную окружающую среду в рамках права на частную и семейную жизнь, что в дальнейшем вылилось в ряд решений по данному вопросу.

В 1994 г. ЕСПЧ «закрепил» свою правовую позицию в деле «Лопез Остра против Испании», указав на то, что «нет необходимости даже говорить о том, что угроза окружающей среде может отрицательно влиять на благополучие отдельного лица и семьи»[9]. Такая позиция ЕСПЧ встретила широкую поддержку ученых: это способствует преобладанию императивных норм над диспозитивными в области экологических прав граждан, что, несомненно, важно [10].

Хотелось бы остановиться на решениях Суда по «экологическим» делам против России. Связаны они были в основном с функционированием заводов и выбросами в атмосферу, превышающими норму, а также с последствиями катастрофы на Чернобыльской АЭС.

В 2002 г. ЕСПЧ рассмотрел жалобу А.Т. Бурдова, который непосредственно не заявлял о нарушении ст. 8 Конвенции, однако связь данного дела с правом на благоприятную окружающую среду очевидна [11]. Заявитель был ликвидатором последствий аварии на Чернобыльской АЭС, куда был отправлен принудительно, как военнослужащий, и пострадал от чрезмерного воздействия радиации. В ЕСПЧ он обратился в связи с тем, что решения российских судов о выплате ему справедливой компенсации не исполнялись в течение неоправданно долгого срока (1997-2001 гг.). Судьи единогласно признали нарушение права на справедливое судебное разбирательство и постановили уплатить компенсацию в 3000 евро. Также России рекомендовано было пересмотреть законы, не соответствующие подписанным ею международным конвенциям, и выплачивать ликвидаторам-чернобыльцам деньги, не ссылаясь на недостаток средств [12].

Также заслуживает внимания и дело И.М. Малиновского против России, решение по которому было вынесено ЕСПЧ в 2005 г. [13] Заявитель также был ликвидатором последствий аварии на Чернобыльской АЭС, к тому же являясь инвалидом II группы, и, как и гражданин Бурдов, жаловался на длительное исполнение решения российских судов. И.М. Малиновскому, в нарушение даже норм внутригосударственного права (конкретно – Закона РФ «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС», в соответствии с которым пострадавшим от последствий аварии в Чернобыле социальное жилье предоставляется в течение 3 месяцев со дня обращения), долгое время не предоставлялось жилье. Фактически с 1999 по 2004 год заявитель с семьей жил в квартире с несоответствующими жилищными условиями. В 2001 г. суд признал за И.М. Малиновским право на получение квартиры, но ордер на нее он получил лишь в 2004 г. В итоге ЕСПЧ, как и в деле А.Т. Бурдова, признал нарушение ст. 6 Конвенции и назначил компенсацию в размере 3000 евро.

Приведенные прецеденты лишь опосредованно затрагивают право на благоприятную окружающую среду: заявителями были лица, пострадавшие от негативного воздействия радиации, однако их требования были вызваны нарушением права на справедливое судебное разбирательство, что включает в себя и его оперативность. Можно сказать, что такие решения ЕСПЧ стимулируют Россию и иные государства соблюдать внутренне установленные правила о компенсации вреда, причиненного неблагоприятными условиями окружающей среды, в разумный срок.

Непосредственно права граждан на окружающую среду затрагиваются в ряде других постановлений ЕСПЧ. Отдельного упоминания заслуживает дело Фадеевой против России[14]. Заявительница проживала в городе Череповце, недалеко от крупного металлургического комбината «Северсталь», и жаловалась на превышение установленных законодательством РФ уровней концентрации токсичных элементов и уровня шума в санитарно-защитной зоне (буферная зона вокруг предприятия, которая, по-хорошему, не должна быть жилой, но на практике в ней проживало немалое количество людей). Фадеева хотела добиться переселения ее из данной зоны, ссылаясь на положения правил городского планирования, а также на положения ст. 48 ГрК РФ. При этом Суду был представлен доклад доктора наук в области биохимии Марка Чернаика, в котором ученый сделал вывод: «Неадекватно контролируемые выбросы ОАО «Северсталь» являются основной причиной повышенного числа вышеперечисленных заболеваний людей (запаховых раздражений, респираторных инфекций, раздражения носовой полости, кашля и головных болей, тироидных аномалий, рака носовой полости и дыхательных путей, хронического раздражения глаз, носовой полости и горла, а также различных нарушений невроповеденческих, неврологических, сердечно-сосудистых и детородных функций), постоянно проживающих в пределах санитарно-защитной зоны в г. Череповце» [15].

В итоге ЕСПЧ признал нарушение ст. 8 Конвенции и постановил возместить Фадеевой понесенные ей судебные расходы, а также выплатить моральный ущерб в размере 6000 евро. При этом требования заявительницы в части возмещения ей материального ущерба в размере, сопоставимом со стоимостью новой квартиры вне санитарно-экологической зоны, были отклонены, потому как, несмотря на доказанное негативное воздействие деятельности предприятия на заявительницу, она не смогла предоставить доказательств нанесенных ей материальных убытков (§ 141 Постановления).

Хочется отметить и высказанную теоретическую позицию судьи ЕСПЧ от РФ (до 2012 г.) А.И. Ковлера, мнение которого совпадает с данным Постановлением: «Экологические права (в том, насколько они защищаются статьей 8 Конвенции) имеют отношение больше к сфере «частной жизни», чем к «жилищу» ».

В 2006 г. было вынесено еще одно постановление ЕСПЧ, касающееся череповецкого «дымящего монстра» − по делу Ледяевой и других против России [16]. Четырем заявительницам, как и Надежде Фадеевой, были выплачены суммы в размере от 1500 до 8000 евро в качестве компенсации морального ущерба, «однако прямой связи между заболеваниями и экологической «погодой» в доме истиц установлено не было»[17].

Печально осознавать то, что, по сути, никаких мер по улучшению положения заявительниц по двум упомянутым делам предпринято не было. Четыре из пяти так и продолжали после завершения тяжб в ЕСПЧ проживать «под трубой» Череповецкого металлургического комбината в санитарно-экологической зоне. «Дома находятся в экологически чистом месте», − решил еще в советские годы Совет министров. Однако прогресс в решении вопроса переселения все же был достигнут: многие люди были расселены в более безопасные в экологическом плане районы Череповца уже к началу 2007 г. [18]

Заслуживает внимания и решение ЕСПЧ по делу «Гримковская против Украины», вынесенное в 2011 г.[19] В данном деле рассматривался вопрос о нарушении ст. 8 Конвенции из-за того, что улица с расположенным на ней домом заявительницы стала частью большой автотрассы М04: эти изменения повлекли увеличение уровня шума, вибрации и вредных выбросов в атмосферу в данном районе. Наталья Гримковская предоставила документы, подтверждающие ухудшение её здоровья и здоровья её семьи, а также состояния жилого дома. Суд указал на нарушение Украиной ст. 8 Конвенции в связи с тем, что не был соблюден баланс публичных интересов обеспечения надлежащего транспортного сообщения и частных прав отдельных лиц. Судом, в частности, было отмечено, что государством не были приняты такие меры, как экологическое расследование на соответствие экологическим стандартам, а также выяснение мнений жителей улицы, вдоль которой начали прокладывать автотрассу (§ 67). К тому же, как отмечено в Постановлении ЕСПЧ, местные органы власти предприняли недостаточные меры по предотвращению негативных последствий от функционирования автотрассы на окружающую среду и обеспечению права граждан на благоприятную окружающую среду. На этом основании Суд постановил выплатить заявительнице 10000 евро морального вреда, а также судебные расходы.

В нашей стране также необходимо очень внимательно подходить к проектированию транспортных путей и при этом стремиться к обеспечению компромисса между публичными и частными интересами. Например, это может быть достигнуто банальным согласованием изменений, влекущих определенные негативные последствия, с теми, на кого это может воздействовать, или же предоставлением компенсации данным лицам. Аналогичный ориентир устанавливает для государств Орхусская конвенция «О доступе к информации, участии общественности в процессе принятия решений и доступе к правосудию по вопросам, касающимся окружающей среды» (на сегодняшний день не ратифицирована Российской Федерацией) [20]. Актуальность для нашей страны проблема, затронутая в решении ЕСПЧ по делу Натальи Гримковской, приобретает и потому, что по официальным данным 100% население Москвы и Санкт- Петербурга живет в условиях «высокого» и «очень высокого» загрязнения атмосферного воздуха. На 2011 г. Москва являлась самым шумным городом мира, Санкт-Петербург по этому показателю находился на пятом месте [21]. В 2017 г. в рейтинге самых шумных городов Европы Москва оказалась на четвертом месте, а Санкт-Петербург – на пятом [22].

Подводя итог проведенному анализу судебной практики ЕСПЧ в области охраны окружающей среды, необходимо отметить несколько следующих важных моментов:

1. В настоящее время существуют прецеденты, которые позволяют защищать экологические права человека, предусмотренные международными документами, в рамках механизма рассмотрения ЕСПЧ индивидуальных жалоб на нарушение права на уважение частной и семейной жизни (ст. 8 ЕКПЧ). Правовые позиции, высказанные Судом, должны учитываться в РФ с целью лучшего обеспечения конституционного права на благоприятную окружающую среду.
2. Нарушения прав граждан зачастую идут не от несовершенства природоохранного законодательства, а от ненадлежащего исполнения существующих норм.
3. Диалог органов публичной власти и общественности по вопросам охраны окружающей среды, предоставление полной и достоверной информации, стремление к улучшению ситуации и нахождению компромиссов – основополагающие задачи России в области обеспечения права граждан на благоприятную окружающую среду. В данном вопросе есть к чему стремиться: право на информацию можно отнести к обеспечиваемым не совсем полно и добросовестно, а можно − к «декларативным». Думается, что ратификация Орхусской конвенции могла бы поспособствовать достижению прогресса в информационном аспекте права на благоприятную окружающую среду.